Хроники | Дети Пустыни

Бедуин на ховербайке.

Хамош велик, хвала Ему.

Дарт вздрогнул и проснулся. Ему приснился страшный сон. Настолько страшный, что даже он, могучий воин пустыни и наследник дома Хаманн-Сет, мог бы поклясться Хамошем, что он покрылся холодным потом и чуть было не намочил свой лежак.

Он глубоко вздохнул, с наслаждением наполняя легкие сладким воздухом родной пустыни.  Сладко зевнув и потянувшись, он перевернулся на спину, заложив руки за голову и выкинув ноги из под одеяла. Вокруг было очень тихо. Только шелест ветра мягко шептал ему что-то в складках шатра, которые чуть надувались и сразу же опадали под его дыханием. Пустыня дышала и звала его на поиски приключений. Ласковый ветерок иногда заползал под полы шатра и щекотал его выгоревшие ресницы, неся с собой мельчайшие крупинки песка, оседавшие на его бороде и в его грубых морщинах. Он блаженно улыбался в эти моменты, и хотел чтобы его пощекотало еще. И чаще всего его щекотало, ибо Хамош был милостив к бедуинам и любил их, так же как и они любили Его.

Но был уже рассвет. Поток ветра, великолепный и отрешённый, мягко налетел на земляные дюны и зашумел среди острых камней, вертикальных скал и всех прочих дюн, которые возвышались над лагерем, защищая его от песчаного моря вокруг. Люди по всему лагерю начали просыпаться. Хамош подарил им очередное прекрасное утро и они были благодарны Ему. Складывая руки перед лицом особым жестом, они выходили из шатров с полузакрытыми глазами и улыбались, думая свои молитвы. Закутанные в галабеи люди становились на колени в холодный красный песок. Они шептались с Пустыней, прося благословения на новый день, который обещал принести им снова достаточно воды и еды. А потом, под музыку вечернего ветра, Он им снова подарит мирный закат. И люди снова заснут на песке как младенцы. Счастливые и мирные люди.

Из одного шатра вышла танцовщица в прозрачном платье с открытой грудью, и закружилась в танце на утреннем песке. Золотые браслеты на её ногах взлетали к звёздам вместе с песком в каком-то диком ритме раскидывали его в стороны, и он сверкал в свете ночных факелов. Мельчайшие кристаллические пылинки словно повисали в воздухе, мерцали на свету совсем как звёзды в небе, а затем медленно опадали вниз. Танцовщица была столь искусна, что казалось что она ногами почти не касается песчаной ряби у шатров. 

Она создавала вокруг себя звёздный вихрь каждый раз, когда выходила из своего шатра. Каждое утро она была прекрасней, чем до этого. Иногда она танцевала от рассвета до заката, и тогда невозможно было отличить галактику на небе и галактику у земли.

Хамош велик, хвала Ему.

Дополняется